— По подсчетам экспертов, выделяемые государством средства на поддержку малого бизнеса в России не сопоставимы с темпами прироста компаний. Объем субсидий из года в год значительно увеличивается: если до кризиса выделялось от 1,5 до 3,5 млрд рублей в год, то в 2012-м сумма выросла почти до 21 млрд рублей. Между тем число представителей малого бизнеса ежегодно повышается всего на 12 тыс. предприятий. Сергей Анатольевич, в чем, на ваш взгляд, причина такого низкого КПД?
— Я не согласен с тем, что КПД низкий. По данным исследований, предпринимательством могут заниматься всего 3-5% населения. К примеру, в Тверской области проживает более 1,3 млн человек, значит, в бизнес могут пойти примерно 40 тыс. человек. Между тем в регионе более 45 тыс. субъектов МСП, из них индивидуальных предпринимателей зарегистрировано порядка 35 тыс. И основная задача господдержки состоит не в увеличении числа фирм и компаний, а в том, чтобы они устойчиво развивались. Поэтому оценивать нужно не количество форм малого и среднего предпринимательства, а темпы их роста, их вклада в валовой региональный продукт. Кроме того, малое предпринимательство в РФ концептуально, ведь это, по большому счету, эффективный инструмент самозанятости населения.
— В разгар кризиса была реализована программа по созданию малых предприятий, преимущественно индивидуальных предпринимателей. Этот эксперимент в целом состоялся или же в бизнес пошли в большей степени люди, которые не входят в озвученные вами 3-5%?
— Это довольно обширная программа, частью которой были субсидии в размере 56 тыс. рублей на открытие собственного дела. Я считаю, данный эксперимент в регионе удался. Впрочем, подавляющее большинство созданных в тот момент компаний не были работоспособны по определенным причинам. Люди, порой не склонные к этому делу, попытались попробовать себя в качестве бизнесменов. Но, с другой стороны, те, кто имел все качества и задатки, чтобы стать предпринимателями, благодаря поддержке смогли открыть собственное дело и проявить себя. И я знаю примеры позитивного развития таких компаний. В любом случае, это совершенно нормальный процесс. И не такие уж большие для государства деньги были потрачены для того, чтобы население хотя бы попробовало заняться бизнесом, а значит, снабдить себя и других людей новыми рабочими местами.
— Из многообразия видов поддержки, которые государство предлагает малому бизнесу, в Москве, к примеру, осталось лишь несколько вариантов. И один из них — субсидии на погашение части процентной ставки по кредитам банков и по лизинговым платежам. Однако в тверском регионе в прошлом году на эту статью расходов не было заложено ни рубля. Насколько нужна бизнесу поддержка власти именно в части привлечения кредитных ресурсов?
— Это, по-моему, один из самых востребованных видов субсидирования МСП, особенно сейчас, когда в течение последних 3-6 месяцев наблюдается тенденция повышения процентных ставок по кредитам. На федеральном уровне ставки рефинансирования не изменяются, а вот сами проценты растут. А значит, усиливается маржинальность и, соответственно, увеличивается давление на малый бизнес. Если по банковским кредитам ставка может составлять до 24-25% годовых, то по микрофинансовым организациям — от 3% в месяц. И поэтому субсидирование ставок — действенный механизм. Однако, с другой стороны, мне кажется, что бизнес необходимо охватывать определенными обязательствами. Это может быть, к примеру, требование «белой» зарплаты или среднего ее показателя в отрасли и по муниципалитету. Важно, чтобы кредиты брали, в первую очередь, на капитализацию компании — на оборудование, на инвестиционные цели. Тогда и ставка будет эффективной — деньги отчасти вернутся, например, через налог на имущество.
— В Тверской области, как и по всей стране в целом, создается институт уполномоченного по защите прав предпринимателей. Как вы считаете, такое новообразование действительно необходимо или это очередная малоэффективная в будущем организация?
— Институт уполномоченного не должен выполнять надзорную функцию, этим должна заниматься прокуратура. Задача омбудсмена — консолидировать интересы как всего бизнес-сообщества, так и каждого предпринимателя в отдельности. В России очень распространены некие так называемые понятийные вещи, такие, которые нельзя пощупать. И уполномоченный должен иметь возможность не только выслушать проблемы бизнесменов, но и помочь в решении проблем, даже направить в органы власти или же самому обратиться для решения вопроса, к примеру, в ту же прокуратуру. Поэтому и взялись за предпринимательского омбудсмена — для того чтобы он оценивал ту или иную ситуацию еще и на ситуационном уровне. Но получается, чем сильнее контроль и больше структур, которые тем или иным образом надзирают, тем меньше реального внимания — как у семи нянек дитя без глазу. Поэтому я достаточно осторожно отношусь к введению института уполномоченного по защите прав предпринимателей, потому что эта должность сильно зависит от персоналии, это должен быть реально авторитетный человек.
— Российские аналитики постоянно предрекают новый виток кризиса. Как вы считаете, вторую волну, если говорить о повторении сценария 2008 года, стоит ждать в ближайшем будущем или забыть об этом?
— Здесь все дело в том, что цикличность никто не отменял. Еще перед кризисом 2008-2009 годов все говорили, что нашли ту экономическую модель, которая позволяет уйти от кризисов в экономике вообще. По этому вопросу было много исследований, согласно которым цикличность ушла, а мы теперь живем в новой экономической парадигме. Однако же кризис никуда не ушел и цикличность тоже, это показал 2008 год. Таким образом, получается, что очередной виток кризиса в том или ином виде будет иметь место через 5-7 лет, то есть в 2013-2015 годах. Вопрос в том, какое это будет проявление кризиса. На мой взгляд, оно будет связано с суверенными долгами и что самое опасное — с кредитованием населения.
— Между тем пока мы ожидаем кризиса, Россия вступила в ВТО. Особую обеспокоенность вызывает поддержание конкурентоспособности предприятий. Некоторые аналитики даже уже подсчитали, —сколько миллиардов убытков предприятия понесут в связи с этим шагом. Как вы считаете, действительно ли присоединение к ВТО может иметь серьезные негативные последствия и в каких отраслях экономики региона они проявятся?
— Действительно, дополнительную конкурентную нагрузку получит достаточно большое количество отраслей, например, сельское хозяйство или машиностроение, которое и так находится в достаточно непростом состоянии, а сейчас получит дополнительный удар.
С другой стороны, на все это есть либеральная точка зрения: если мы не будем ужесточать конкуренцию, то и продукция действительно будет неконкурентоспособна. В Японии, например, 90-е годы называют потерянным десятилетием: тогда было достаточно серьезное ужесточение конкуренции, и местные корпорации начали проигрывать борьбу. В результате правительство стало максимально помогать этим компаниям дотациями, которые, по сути, и позволяли им выживать. Но вместе с тем продукция японских производителей становилась все менее и менее конкурентоспособной. То есть вместо того чтобы совершенствоваться внутренними резервами, производить новые товары, компании просто тратили деньги государства. Так, у либерального крыла экономистов и по отношению к России сложилась идея, что если поставить нашу экономику в более жесткие условия, то у нас будут появляться все менее конкурентоспособные предприятия. Это довольно спорный момент, и выход располагается где-то посередине — государство должно не только поддерживать бизнес, но и стимулировать его на развитие. Замечу, что ВТО достаточно строгая организация с точки зрения господдержки тех или иных отраслей. Впрочем, русская смекалка может придумать способы защиты своего рынка и вне действия рамок ВТО, ведь они не ограничиваются таможенным регулированием. Находят же в американских окорочках антибиотики, а в грузинских винах — пестициды. Поддержку отдельных отраслей нужно продумывать, главное — не перестараться.
— Сергей Анатольевич, на ваш взгляд, стоит ли делать ставки в развитии региона непосредственно на малый и средний бизнес?
— Я считаю, что малое предпринимательство необходимо развивать — чем больше будет таких форм, тем лучше качество жизни населения. Впрочем, я бы сделал ставку на средний бизнес, ведь более крупные организации могут расти на десятки процентов в год.
И 10 средних компаний, по сути, как одно крупное, — эффективнее для региона, для наполнения местного бюджета. Но вместе с тем и процессы работы здесь сложнее. Кроме того, даже с точки зрения энергетики удобно поставлять ресурсы в одну точку, чем в пять компаний, распределенных в радиусе 50 км друг от друга. Однако при поддержке среднего бизнеса нельзя забывать и про малый. Ведь именно небольшие предприятия — кафе, магазины, салоны — касаются повседневной жизни каждого человека. Без малого бизнеса и жизнь-то назвать жизнью сложно — просто существование.
Ирина ТЮРИНА
