Дмитрий Зеленин: — Помогая селу, власти следует прежде всего заботиться о том, чтобы люди, хозяйствующие на земле, могли выигрывать конкурентную борьбу. |
— Все это меняется не тогда, когда человек занимает очередную должность или покидает какой-то пост, а в зависимости от общеэкономической ситуации. За последний год российское общество стало совсем другим, и это играет значительную роль. Изменился род занятий, а рабочий график остался прежним. Я стал больше бывать в Москве, но из шестидневной рабочей недели 2–3 дня провожу в Твери. А мировоззрение осталось прежним.
Помимо отдельных бизнес-проектов можно говорить о работе в Ассоциации менеджеров. А вообще, здесь, в Тверской области, мои интересы в первую очередь связаны с сельским хозяйством — с развитием предприятия «Саначино-Агро».
— Куда сбывает свою продукцию «Саначино-Агро»? Можете ли вы дать совет, как реализовать картофель мелкому фермеру?
— Мы торгуем по всей России. Продать можно всегда, вопрос лишь в цене. Покупатель ищет то, что ему выгоднее: по объему, по цене, по качеству или по всем трем параметрам сразу. Понятно, что частнику трудно удовлетворить требования большой сети, да и ей самой удобнее обратиться к оптовикам или в крупное хозяйство. Значит, нужно давать такие конкурентные преимущества, которые обеспечивают «любовь» именно к тебе.
— В последние годы программы по поддержке аграрного сектора не раз «перекраивались» в поисках более эффективного способа расходования бюджетных средств. Однако по-прежнему миллиарды рублей, инвестированные государством в сельское хозяйство Тверской области, «прорывного» эффекта не дают. Сегодня, уже зная ситуацию в АПК изнутри, вы пересмотрели бы объемы и принципы распределения этих финансовых потоков?
— Сельское хозяйство — самая консервативная отрасль экономики: любой сигнал о предстоящем изменении правил игры (даже если оно по сути своей положительное!) тут же дает отрицательный результат. Таким образом, главный принцип — не менять коней на переправе. А если другого пути нет, каждый шаг нужно делать очень аккуратно и обдуманно.
Бороться за голые цифры на селе очень проблематично. Предположим, по итогам года на животноводческом предприятии нет прибыли, но при этом резко возросла численность скота. Как рассматривать последнее — как «прибыль» или как «головы»? Если фермер привык считать «по головам» — значит, ему так удобнее. Его нужно учить, консультировать, помогать, но не переделывать.
Помогая селу, власти следует прежде всего заботиться о том, чтобы люди, хозяйствующие на земле, могли выигрывать конкурентную борьбу.
А заброшенные поля по пути из Москвы в Петербург мы видим не потому, что в стране нет сельского хозяйства, а потому, что им никто не хочет заниматься!
— Год за годом Россия теряет свои малые города: областные центры притягивают лучшие силы и умы, а в глубинке обостряется кризис: демографический, социальный, экономический… У вас есть готовый рецепт, как переломить эту тенденцию?
— Если говорить о государственной политике на этот счет, прежде всего нужно пересмотреть систему распределения бюджетных средств. Чтобы территория работала, у нее должны быть деньги на решение жизненно важных вопросов. Их отсутствие и определяет дальнейшую деградацию.
Второй имеющий принципиальное значение момент: каждой территории нужно свое предназначение и идеология. Если идею совместить с деньгами, город будет жить, а население — гордиться своей малой родиной.
— Вопрос в том, кто придумает и сформулирует такую идеологию, условно говоря, где-нибудь в Лесном районе. Оттуда же давно уехали все идеологи, стратеги и тактики...
— Эта история началась в 1861 году: люди стали уезжать из деревни сразу после отмены крепостного права и продолжают покидать ее просто потому, что качество жизни в крупных городах заметно выше. Обратите внимание: важные стратегические решения всегда применялись властью на окраинах страны (для элементарной сохранности границ туда всегда вливались немалые средства). А центр России последние полторы сотни лет неуклонно уменьшался в численности, в этом нет ничего нового.
Выход известен: нужно создавать новые интересные и хорошо оплачиваемые рабочие места. Но первично при этом появление на той или иной территории активных и заинтересованных людей.
— Дмитрий Вадимович, сейчас, безусловно, внимание широких слоев тверской общественности приковано к предстоящим 14 октября выборам в Тверскую городскую думу. А вам они интересны или вы уже устали от политики?
— Выборы в ТГД интересны мне только как наблюдателю. Сам принимать в них участие я не вижу никакого смысла. Но если кому-то потребуется мое содействие, то готов его оказать.
— Безусловно, каждая из выдвигающихся политических сил рассчитывает на победу, однако политологи уже неоднократно отмечали, что результат голосования будет непредсказуемым, причем ожидается, что значительная часть мандатов окажется в руках беспартийных кандидатов. Вы согласны с такими прогнозами?
— Полагаю, что новый состав городской Думы будет столь разношерстным, что о достижении каких-либо компромиссов придется только мечтать. Новый депутатский корпус окажется не в состоянии договариваться по стратегически важным вопросам, и проблемы, беспокоящие горожан, останутся нерешенными. Человек, идущий на выборы, должен это осознавать.
Обещать «что угодно» можно, только если отрабатываешь популизм. Кажется, сегодня вообще никто не понимает, как исправить ситуацию с водой, теплом, дорогами и т.д. — нам не предлагают конкретных решений. А ведь политики всего лишь олицетворяют то, что нужно тому или иному социальному слою граждан, которые их поддерживают...
Я бы посоветовал не участвовать в этих выборах вообще. Именно потому, что в эту Думу нужно идти с конкретными предложениями (я не готов озвучивать их для печати) и готовностью учиться договариваться с политическими оппонентами, а мы не умеем этого делать. Ну, каким образом Дума может принять решение вложить огромные деньги в городские теплосети? Кто примет на себя ответственность оторвать их от детских садов, больниц и ремонта дорог? Где эта сила или кто эта личность? Каждый предпочтет остаться в стороне, занимаясь какими-то своими мелкими вопросами...
— Согласитесь, подобный сценарий мы уже наблюдали, поэтому, собственно, дело и дошло до роспуска представительного органа и вмешательства региональной власти. Если и сейчас тактика «ручного управления» не сработает, то, получается, проблем в Твери станет еще больше и от коллапса город придется спасать уже федеральному центру?
— Да, ситуация в областной столице будет ухудшаться. Но у федерального центра достаточно других проблем и до прямого вмешательства, полагаю, не дойдет. Мы все видим, что в Твери ужасные дороги, но есть города, где дела обстоят еще хуже.
— Дмитрий Вадимович, как известно, в этом году в Россию вернулись прямые выборы губернаторов. Как вы восприняли это «хорошо забытое старое» нововведение?
— За годы их отсутствия в России было потеряно время для формирования новой политической элиты. Лично я считаю это решение давно назревшим: нужны новые фигуры, люди, которые могли бы брать на себя ответственность за ситуацию в городах и регионах. Но быстро они не появятся, нам придется подождать 3-4 года.
Полагаю, что решение о возвращении прямых выборов губернаторов было принято для того, чтобы переложить ответственность за происходящее с федерального центра на регионы.
Давайте вспомним: выборы были отменены тогда, когда экономическая ситуация позволяла политикам действовать весьма раскованно (и федеральный, и региональные бюджеты росли как на дрожжах и управлять было весьма комфортно). Тогда и появилось решение «зажать ситуацию», с тем чтобы суметь придать единообразие управлению страной. Сегодня, после кризиса, положение совсем другое: нужно отдать часть полномочий «вниз», потому что многие ресурсы исчерпаны и целый ворох проблем уже не решается «через центр». Таким образом, решение о возвращении выборов правильное. Но посмотрим, как будет работать «фильтр»...
— А вы сами не хотели бы еще раз попробовать себя в качестве губернатора Тверской области?
— Так вопрос не стоит. Что значит «хочется»? Хочется, если надо. Я имею в виду, не мне.
— Раз уж выдался такой случай, невозможно не спросить: как вы сами оцениваете свою работу на посту губернатора теперь, когда прошло больше года после вашей отставки? Можете ли выделить какие-то успехи и неудачи?
— Наверное, об этом нужно спрашивать не меня, а исследователей... Или жителей Тверской области, вместе с которыми мы прожили все эти годы. Мое мнение на этот счет — не более чем личностная оценка, которая может показаться кому-то не слишком объективной.
Главной заслугой я считаю то, что нам удалось серьезным образом изменить бюджет региона. В 2004-2005 гг. по размеру средней заработной платы Тверская область занимала девятое место в Центральном федеральном округе. Теперь наше место — шестое (а в этом году, возможно, и пятое).
Одновременно снизилась стоимость «потребительской корзины» — с третьей позиции в ЦФО до седьмой. В 2008–2010 гг. мы стали лидерами по инвестициям, опередив даже Калужскую область с ее знаменитым «автомобильным кластером». Все вместе позволяет утверждать, что в экономике области произошли серьезные структурные изменения, которые носят долгосрочный характер.
Важное завоевание в социальной политике — создание единой системы социальной защиты: сегодня в любой точке области бюджетники получают одни и те же деньги и льготы.
В регионе стало гораздо больше социальных объектов: к примеру, был один Ледовый дворец, а теперь — восемь (не знаю, сдан ли уже девятый, в Ржеве). Построили перинатальный центр — тоже дело нешуточное. Говорить о достижениях можно долго... Главное — область зазвучала.
— А что все-таки у вас не получилось?
— Действовать быстрее. Все это нужно было сделать за четыре года, а понадобилось семь. Но если люди оценили перемены, значит, мы работали хорошо.
Ирина ИВАНОВА
