История с лишением «эсера» Геннадия Гудкова депутатского мандата уже не первую неделю держится в топе самых обсуждаемых тем. Как известно, это произошло без суда и почти без следствия — СКР пока не доказал лоббирования Гудковым интересов связанных с ним коммерческих структур. Дело Гудкова стало первым результатом работы специально созданной комиссии, которая занимается отработкой механизма внесудебного привлечения депутатов к ответственности за коррупцию. Возглавил ее депутат Госдумы от Тверской области Владимир Васильев. На днях он сообщил тверским журналистам, что внесудебные проверки в отношении депутатов могут теперь быть инициированы правоохранительными органами, СМИ, политическими партиями, а также общественными палатами, что, как предполагается, должно способствовать процессу общественного самоочищения.
Ежегодно суды рассматривают порядка 17 тыс. дел по коррупции. Однако такие дела характеризуются сложными юридическими обстоятельствами. Как результат, если факт коррупции доказан, то коррупционера ждет тюрьма, а если не доказан, то чиновник или депутат возвращается на свое место и продолжает работать. Чаще происходит второе. Новая форма работы с депутатами подразумевает, что состав преступления не надо будет доказывать.
Судя по всему, события, связанные с теперь уже бывшим депутатом Гудковым, — это лишь первая ласточка тотальной чистки рядов. Сейчас на рассмотрении у нее находится 15 обращений, связанных с депутатским бизнесом: парламентарии, похоже, начали активно «сливать» компромат друг на друга. Не исключено, что некоторые из них покинут Госдуму. А может быть даже, учитывая общественный резонанс вокруг изгнания «эсера», сдадут их добровольно. Сам Владимир Абдуалиевич называет работу комиссии подобием товарищеского суда. Однако многие эксперты придерживаются другого мнения, заявляя, что для оппозиции законы окажутся «более обязательными». Владимир Васильев, в свою очередь, считает, что данный механизм, прежде всего, направлен на соблюдение закона и распространяется на всех членов всех партий без исключения. С этим трудно поспорить, ведь на политический расклад в Госдуме лишение мандатов никак не повлияет: потери для парламентских фракций будут только имиджевыми. Так как Госдума избирается по пропорциональной системе, то освобожденное кресло достается той же партии, членом который являлся прежде занимавший его депутат.
Другое дело, если подобная практика из федерального парламента распространится на региональные. В принципе, это возможно и сейчас — в частности, в Законодательном собрании Тверской области тоже есть антикоррупционная комиссия, которую возглавляет Юрий Цеберганов. Правда, проверять депутатов на предмет их коммерческой деятельности пока не начали, ведь еще неизвестно, к чему это может привести.
Дело в том, что в отличие от Госдумы половина депутатского корпуса ЗС избирается по одномандатным округам (как и в подавляющем большинстве российских регионов). Если же мандата лишается депутат-мажоритарий, то его кресло останется пустым до тех пор, пока не будут проведены дополнительные выборы по «осиротевшему» округу. И далеко не факт, что их выиграет соратник отправленного «в отставку» народного избранника. К какой «чехарде» и войне компроматов это может привести, остается только догадываться. Особенно если учесть, что в ряде субъектов РФ, в частности в Санкт-Петербурге, все активнее обсуждают идею перехода на чисто мажоритарную систему формирования законодательных органов. Тогда «текучка» депутатов и бесконечное перетасовывание политической колоды в региональных парламентах могут приобрести всероссийские масштабы.
Вообще в последнее время в недрах Госдумы появился целый ряд инициатив, как будто нарочно призванных убить интерес к политике (особенно к участию в оппозиционном движении) у всех, кому есть что терять. Помимо введения «товарищеских судов» в федеральном парламенте вынашиваются такие, к примеру, идеи, как то: запретить депутатам владеть заграничной недвижимостью и счетами в иностранных банках, а также исключить возможность заседания родственников в одном парламенте.
Но главным антикоррупционным залпом обещает стать президентский законопроект о контроле за соответствием доходов и расходов лиц, замещающих госдолжности. Самое замечательное в нем даже не то, что чиновников и депутатов, работающих на постоянной основе, обяжут декларировать свои траты. И даже не то, что эти сведения окажутся в открытом доступе. «Фишка» законопроекта — в предусмотренном механизме раскулачивания. Если выяснится, что чиновником потрачено больше, чем он заработал, то все «лишнее» будет изыматься в пользу государства. Правда, пока не оговаривается, что само государство намерено делать с экспроприированным добром — видимо, продавать с молотка. Не в закрома Родины «складировать» же!
Во всем мире декларирование расходов чиновниками и последующий за ним сравнительный анализ являются эффективной антикоррупционной мерой. Положительный результат ожидается и в российских условиях. Однако некоторые эксперты высказывают опасение: как бы этот способ борьбы с коррупцией не вылился в повальную национализацию. Для этого достаточно, отработав механизм на чиновниках, распространить действие закона на все население страны. А что? Была же всего пару лет назад идея отчуждать предприятия у «неэффективных» собственников. Да и главными взяточниками у нас из года в год объявляются врачи и учителя. Не говоря уже о том, какой эффект всеобщее декларирование расходов может дать в плане вывода бизнеса из тени. Если, конечно, бизнес не сбежит из страны еще до того, как очередная «показательная порка» обретет статус законопроекта массового применения.
Елена ЛАЗУТКИНА
