«Каждый день щипать бога за бороду». Главный режиссер тверского ТЮЗа рассказал, почему зритель должен заглядывать в окна театра

Фото: ТЮЗ Твери
Текст: Ольга Вересова

Иван Сергеевич Пачин — это главный режиссер Тверского ТЮЗа. С момента его назначения прошло 1,5 месяца. Завтра, 12 марта 2021 года, выходит первый его спектакль в данной должности. Что последует за ним, он рассказал Afanasy.biz. 

— В одном из своих недавних интервью вы сказали, что хотите, чтобы в окна ТЮЗа заглядывали зрители. Было такое? 

— Наверняка. Чего не скажешь в запале интервью. 

— Придется отвечать за свои слова: как собираетесь добиваться этого? 

— Давайте начнем со здания ТЮЗа. Оно огромное, историческое, красивое, расположенное на центральной для Твери площади. И только небольшая его часть сейчас является знаковой. А я хочу, чтобы мы придумали что-то творческое, чтобы у нас в окнах во всем ТЮЗе что-то происходило, и чтобы зритель знал, что все это огромное здание — театр. 

Хочется, чтобы мы открыли двери: в прямом и переносном смысле. Чтобы ветер гулял по театру (в хорошем смысле этого слова), чтобы зрителей и друзей театра было много, и чтобы они приходили не только на спектакли, а на разные программы и другие события, сходки, встречи, которые мы будем создавать. Это могут быть читки, выставки в фойе, мастер-классы. 

— То есть ТЮЗ для вас — это уже не просто театр, а какое-то арт-пространство? 

— Сказать, что ТЮЗ теперь не ТЮЗ, а арт-пространство, очень просто, а сделать в действительности не так легко. Но, конечно, мы должны идти к этому.

— А непросто почему? 

— Сложностей полно. Во-первых, человеческий ресурс, во-вторых, переорганизация всех и донесение этой мысли до всех. Но ясно одно: дорога должна быть в ту сторону. 

— В связи с этим вопрос: главный режиссер театра — это больше администратор или творец? 

— Я еще сам не разобрался. Безусловно, там много от администратора. И при этом очень важно не потерять свое творческое начало, не забывать о себе как о творческой единице. У каких-то больших мастеров, как мы знаем, получается и то, и другое. И опять же мы знаем других больших мастеров, у которых не получается. Мне нравится определение режиссера Римаса Туминаса (художественный руководитель Государственного академического театра им. Е. Вахтангова — от ред.): он говорит, что режиссер — «это ласковая сила». И главный режиссер тоже.

— А есть сила? Союзники? В пределах театра — понятно, что есть, раз вас пригласили на эту должность. А за его пределами существуют люди, которые в состоянии вас поддержать на этом пути? 

— Все поддерживают, все желают терпения, но другой вопрос, как сделать, чтобы поддерживали делом. Для этого я часто сейчас звоню в Петербург и в Москву: ищу энтузиастов, ищу людей с опытом, продюсеров, завлитов, замдиректоров — спрашиваю у них, как можно было бы наладить сотрудничество.


Моноспектакль «Умеешь ли ты свистеть, Йоханна?». Режиссер, актер: Иван Пачин.

— Что это будет? Коллаборация? 

— Мы ищем союзников в театральной России и внутри региона — они нам нужны. В начале разговора, я сказал, что нам нужно открывать двери. Мне просто кажется, что эта история, когда двери театра открываются только перед спектаклем, — она должна стать вчерашним днем. Двери театра должны быть открыты, а там внутри может быть выставка или все что угодно. 

— Пример какой-нибудь можете привести? Театра, который все время открыт? 

— Электротеатр (ранее Московский драматический театр имени К. С. Станиславского — от ред.), например. Или Гоголь-центр (ранее Московский драматический театр им. Н. В. Гоголя — от ред.).

— То есть это не классические театры? 

— А ТЮЗ классический? Что имеется в виду? ТЮЗ — это театр для детей, для молодежи, для детей и родителей, а все, что для детей, не может стоять на месте, всегда развивается, растет, всегда новое, всегда современное и отвечающее потребностям сегодняшнего дня, и вместе с тем легкое и ясное по воплощению, без громоздких и тяжелых диванов в фойе. Разве нет? 

— В чем отличие между ТЮЗом и взрослым театром? 

— Отличие ТЮЗа от драмы очевидно: у него и дорога, и аудитория намного шире. От самых юных до самых взрослых, и во всех нужно попасть. 

— Тогда по-другому спрошу: почему вы выбрали именно Тверской ТЮЗ? Что в нем такого? 

— Каждый из нас пишет свою творческую биографию. В ходе этого ты заканчиваешь какие-то главы и переходишь к созданию новых. Я — как художник — сейчас готовлюсь отвечать на вопрос о том, художник я или функционер. Тверской театр юного зрителя помогает мне в поиске этого ответа. Но с другой стороны у самого театра есть свой собственный, большой путь. И вот однажды эти дороги — моя и ТЮЗа — пересеклись. И мы приносим друг другу, наверное, еще не радость, но… есть некоторое предвкушение правильности пути.

— Про изменения в фойе ТЮЗа — это серьезно? 

— Да, я хочу пересмотреть взгляд на фойе театра, его функцию и для этого ищу себе союзников в Твери.

— А на театральное кафе не хотите свой взгляд пересмотреть? 

— Кафе мы переделываем уже сейчас. Там будет блэкбокс, «черный ящик» — еще одно, третье, творческое пространство театра, для артистов и зрителей. При этом буфет никто не отменяет, просто мы будем делать это иначе — не за семью дверями и замками, открыто.

— Немного неожиданные идеи от главного режиссера…

— Понимаете, все же взаимосвязано. А в итоге я хочу, чтобы все знали, что есть ТЮЗ, где он находится, чтобы с улицы было понятно, что это театр, чтобы каждый житель Твери знал, что в ТЮЗе есть спектакли для его детей, для детей его более взрослых друзей и для него самого. Чтобы он приходил туда и мог вести диалог с артистами, с режиссером о том, что увидел, чтобы открывался навстречу театру, и чтобы театр открывался навстречу ему. Чтобы после просмотра спектакля он обсуждал его со своим ребенком. Чтобы мы с ТЮЗом поднимали сложные, очень необходимые темы, чтобы спектакли (не все, но многие) были пилюлями, лекарством для детей и родителей. И, конечно, я мечтаю, чтобы мы ушли от этих пережитков — фойе, кафе, «ТЮЗ это только для детишек».


На рабочем месте в тверском ТЮЗе. 

— Ваш ТЮЗ — театр Чехова, Шиллера, Островского, Бергмана? Что зритель будет здесь смотреть? 

— Он многообразный. Должна быть классика? Да. Должно быть что-то новое? Безусловно. И сказки, и новые драмы, и детская современная литература, в том числе. Например, Мария Парр (детский писатель из Норвегии — от ред.). А ТЮЗ должен все это соединять. В этом и сложность ТЮЗа, и его преимущество. 

Вот мы недавно делали читку Даны Сидерос «Черный Апельсин» (пьеса российской поэтессы, драматурга и иллюстратора — от ред.). И она прошла очень хорошо, зритель ее воспринял, мы долго разговаривали после этого, даже несмотря на то, что тверская публика пока не очень расположена к диалогу. И мне кажется, это верный путь. Как говорит мой друг, артист архангельского театра: «Пусть прорастают все цветы». 

— И школьная программа тоже?

— Да. А почему вы именно про это спрашиваете? 

— Не боитесь, что не получится? Все-таки зритель привык к классике и может быть не готов к ее новым прочтениям.

— Знаете, Пастернак на эту тему хорошо сказал: «Но пораженья от победы ты сам не должен отличать». Эта фраза с института меня сопровождает. Мы должны трудиться, искать, творить, писать свою творческую биографию — ясно, открыто и даже, в некотором смысле, восторженно. Нельзя не понимать, что за нами — дети, и если мы не зададим вопросы детям и их родителям, то, возможно, их никто им никогда не задаст.

— В эту пятницу, 12 марта, в ТЮЗе премьера — ваш моноспектакль «Умеешь ли ты свистеть, Йоханна?», где вы одновременно режиссер и актер. Потом, в конце марта, актер Сергей Зюзин, представит свою вторую режиссерскую работу — «Дядю Степу». Что дальше? 

— Приедет скоро режиссер Филипп Гуревич, мы с ним сейчас отбираем материал для будущего проекта. Будут и другие режиссеры. И будет еще одна моя постановка в ноябре. То есть в ТЮЗе будет, как минимум, три новых больших спектакля в 2021 году. 

— Продолжит ли ТЮЗ «погоню» за «Золотой маской»? 

— Специально такой цели мы не ставим.

— Как? А на что тогда рассчитывает режиссер, когда ставит спектакль? 

— На то, что восторженные зрители понесут его после спектакля прямо от сцены до дома. Но где-то в глубине души он понимает, что, видимо, не в этот раз. Тогда пусть не побьют хотя бы, думает он. А если серьезно: художники — люди полярных мнений. С одной стороны мы все, конечно, считаем, что сделали что-то хорошее, и ждем от зрителя и коллег соответствующей реакции, а с другой стороны любой осознает, что его могут не понять и не принять. Или поймут, но не оценят. Все это — нормальный творческий процесс, наша дорога. И цели у всех разные: у кого-то «Золотая маска» и признание профессионального сообщества, у кого-то — зрительский интерес. Они, в общем, одинаково достойны. 


Моноспектакль «Умеешь ли ты свистеть, Йоханна?». Режиссер, актер: Иван Пачин.

— Как быть интересным для зрителя?

— Ты просто должен быть честен, потому что ты создаешь это, прежде всего, для себя. Если это детский спектакль, то не для себя сегодняшнего, а для себя — ребенка. Потому что зрителей ты все равно не знаешь, а с собой ты уже знаком. Или, по крайней мере, пытаешься себя познать. Лично я, когда ставлю спектакль, всегда задаю себе вопросы: каким ребенком и подростком я был? А меня тогдашнего бы это тронуло? А меня это касается? Ведь зрителю интересно, когда он чувствует, когда вспоминает «запах хлеба, вкус детства, голос матери».

— Сегодня многие театры начинают создавать маркетинговые истории вокруг спектаклей: выпускают мерч с цитатами, например. Как вы к этому относитесь?

— Хорошо отношусь. И, возможно, в ТЮЗе мы это реализуем. 

— На одной из театральных премий в Санкт-Петербурге вы сказали, что «даже когда у вас не будет денег, вы будете делать театр будущего театром настоящего». Выходит, деньги — это не самое главное в творчестве и в театре? 

— Главное — это единомышленники, твои товарищи, которые скажут, когда ты пошел не в ту сторону. Акт творчества — это акт любви. Бывает, конечно, любовь за деньги, но она другая. А театр — точно не про деньги. Он про мечту, про творчество, про молитву. Он про бога, роль которого исполняет зритель.

Я всегда говорю актерам перед спектаклем: мне важно, чтобы вы выходили на сцену с любовью к своей профессии, к своему партнеру, выбравшему такой же путь, и к зрителю. 

От всех других профессий нас отличает то, что мы здесь из-за мечты. Мы здесь не потому, что нам обещали большие золотые горы, или потому, что мы будем каждый день щипать бога за бороду, а восторженная толпа будет носить нас из гримерок домой. Нет, никто нам этого не обещал, но мы все равно пришли сюда. 


Далее по теме: 

• В ТЮЗе дети, дедушка, вишня и воздушный змей: чему, кроме свиста, учит новый спектакль тверского театра