— В марте 2016 года средние расходы россиян на еду впервые превысили остальные расходы. За год быстрее всего цены выросли на аналоги импорта, подлежащего замещению. Речь идет не только о продуктах питания. Так, одежда и обувь подорожали на 10,9%; комплексный отдых — на 18%; текстиль для дома — на 10,3% и т.д. Алексей Олегович, что вы ожидаете от продления продуктового эмбарго, о котором на днях объявили федеральные власти?
— Все началось с того, что на одном из международных форумов заговорили о продлении санкций в отношении России. Вероятность того, что это воплотится в жизнь, очень велика, но, к счастью, у нашей страны есть и сторонники. Риторика отдельных европейских политиков, считающих, что санкции в отношении России продлевать не надо, звучит все убедительнее. Лето будет жарким не только в смысле погоды, то и в смысле международной полемики, особенно в отношении санкций.
Что касается идеи продлить продуктовое эмбарго, то эту новость радостно воспримут наши производители, потому что любые ограничения минимизируют конкуренцию. Рост цен на товары, в первую очередь на продукты питания, показывает, что благосостояние определенных отраслей улучшается за счет обычных россиян, а не за счет государства или частных инвестиций. За все всегда платит конечный потребитель.
Однако не стоит считать, что рост цен спровоцировали только эмбарго и санкции. В конце концов, во многих сферах экономики никаких ограничений не вводили, а цены все равно выросли. Представители Всемирного банка и других исследовательских организаций сходятся во мнении, что негативные проявления в российской экономике связаны с санкциями не более чем на 10%. Я склонен согласиться с этим выводом.
Самый весомый вклад в рост цен внесла девальвация рубля, которая прямо или косвенно повлияла на все отрасли экономики. В первую очередь подорожали товары, в которых велика импортная составляющая. Те же продукты питания могут выращиваться в России, а перерабатываться — на иностранном оборудовании.
Справедливости ради надо сказать, что в агропромышленном комплексе введение эмбарго принесло свои результаты. Бизнес понял, что на рынке есть свободные ниши, что он может вкладывать свои средства, планируя горизонт продаж на период от одного до трех лет. Многие предприниматели, пользуясь ситуацией, сейчас извлекают в этой сфере огромные прибыли.
— Как вы относитесь к многочисленным дискуссиям по эмбарго? Иногда складывается впечатление, что эксперты уже выдохлись и «переливают из пустого в порожнее».
— Если посмотреть глубже, то становится понятным, что спор идет не вокруг эмбарго, а вокруг вопроса: может ли государство вмешиваться в рыночные механизмы или они сами все расставят по своим местам? Этой дискуссии уже несколько сотен лет, и она продолжается до сих пор. Фундаментально все государственники объясняют вмешательство в экономику тем, что без искусственных ограничений конкуренции наши производители проиграют западным. В этом есть своя логика, но давайте взглянем на ситуацию по-другому.
Когда конкуренция между производителями высока, они вынуждены снижать цены. Таким образом, у потребителей появляется больше свободных средств, и они тратят их на другие товары, стимулируя самые разные секторы экономики. Таким образом, возникает позитивная цепочка.
Но все это чистая теория. В реальности многие экономисты, в том числе работающие в правительстве страны, честно признаются в том, что экономикой трудно управлять. Многие меры могут дать непредсказуемый результат, поэтому различные дискуссии часто имитируют бурную деятельность, не влияя на реальное положение дел.
— А вот еще одна любимая тема всех дискуссионных площадок — импортозамещение как часть государственной политики. Здесь масштаб разговоров безграничен: федеральные и региональные власти принимают свои программы поддержки российских производителей, СМИ уже транслируют истории успеха. И, кстати, следует признать, что успехи есть.
— Давайте отметим, что дискуссия вокруг импортозамещения еще год назад была значительно более оживленной, но постепенно власти возвращаются к этой теме. Дело в том, что уже этой осенью пройдут выборы в Государственную Думу страны, в парламенты многих регионов. В некоторых субъектах, в том числе в Тверской области, состоятся выборы губернатора.
Государство хочет успешно провести электоральный цикл, поэтому использует импортозамещение как одну из информационных стратегий. Но пока это похоже на мираж, о котором все говорят, но который еще никто не видел.
Сейчас упор делается на импортозамещение, но еще несколько лет назад мы видели истории успеха российских предпринимателей, которые тогда подавались немного иначе. Регионы принимали самые разные программы, которым в то время просто не придавалось такого большого значения.
Я не говорю о том, что реальных успехов нет. Они есть, но нужно понимать, что они могли случиться и без введения эмбарго и шумихи вокруг этого. У меня создается впечатление, что серьезно импортозамещением в нашей стране никто не занимается. Тут есть несколько причин. Во-первых, в нашей стране нет экспертов, которые могут создать идеальный рецепт успеха. Мы уже говорили о том, что экономикой управлять очень трудно. Во-вторых, для реального импортозамещения нужны серьезные инвестиции, которых в нашей стране немного.
Давайте посмотрим на статистику оттока капитала из России. По данным Министерства финансов РФ, чистый отток капитала за 2015 год составил около 90 млрд долларов. За три недели мая 2016 года российские фонды потеряли почти 350 млн долларов. Конечно, такая ситуация складывается не только в России, но и в других развивающихся экономиках мира.
Возникает логичный вопрос: кто будет платить за реальное импортозамещение? Государство не может этого сделать по нескольким причинам. Во-первых, у него у самого не так много средств. Во-вторых, так исторически сложилось, что государство неэффективный инвестор. Задача государства — создать условия для привлечения инвесторов в государство, что оно и старается делать.
Вкладывать в экономику должны крупные бизнесмены, а они делают это с большой опаской. Например, в машиностроении, медицине и в других сферах цикл производства нового товара и его капиталоемкость значительно выше, чем в агробизнесе. Изобрести и выпустить новый томограф значительно сложнее, чем засадить поле элитным картофелем.
У меня нет цели критиковать политику государства. Я просто хочу реально взглянуть на ситуацию. При этом я понимаю, что вызовы, с которыми столкнулась наша страна, пришлись на время «идеального шторма» в экономике, поэтому неудивительно, что многие процессы сейчас буксуют.
— Как же выйти из «идеального шторма» с минимальными потерями? У вас есть предложения?
— В экономических учебниках сказано, что инвестор не идет в страну с высоким уровнем коррупции и политическими рисками, но в реальной жизни все обстоит иначе. Чем менее совершенна структура экономики, чем выше риск, тем выше прибыли. На хорошо отрегулированных рынках все ниши, как правило, уже заняты. Нужно или предлагать какую-то революционную модель ведения бизнеса, или создавать инновационный продукт. Но революционеров в экономике очень мало. Именно поэтому многие инвесторы вкладывают свои средства в рынки, где высока доля риска.
Инвестировать в Россию — в страну, которая находится под международными санкциями, крайне рискованно, а во многих секторах экономики прямо запрещено. Бизнесмены не могут оценить, каковы риски вложения средств в российскую экономику в кратко- и долгосрочной перспективе. Когда санкции снимут, западные инвесторы будут вкладывать в Россию более смело.
Пока же нужно проводить реформы внутри России. Можно начать со стимулирования несырьевого экспорта. Экспортеры оказались в выгодных условиях из-за девальвации рубля. Выручка в валюте сейчас очень «вкусная». Она позволяет многим предприятиям инвестировать полученные прибыли как в Россию, так и в экономики других государств.
Я думаю, что минимальный курс доллара, на который можно ориентироваться в среднесрочной перспективе, составит минимум 55 рублей за доллар. Вряд ли наша валюта укрепится выше этого уровня.
Государство может помочь экспортерам. Нужно всячески упростить все процедуры, связанные с расчетами с иностранными контрагентами. В России сейчас достаточно жесткий валютный контроль, в первую очередь банковский. В нашей стране сложная система налогообложения доходов, полученных за рубежом, особенно для малого и среднего бизнеса.
Нужно понимать, что даже если за счет либерализации законодательства государство потеряет какие-то доходы, то оно с лихвой вернет их за счет увеличения налоговой базы.
Это все в теории. Пока мы видим, что государство не готово снижать налоги и сборы. Налоговая база снижается, и начинается процесс «выжимания воды из сухого полотенца». Поэтому денег на инвестирование у бизнеса не остается.
Я предполагаю, что в конце 2016 года будет объявлено о введении новых налогов в 2017 году. Скорее всего, дополнительные средства пойдут на завершение всех задач, связанных с майскими указами президента.
Получится, что государство соберет больше денег, а потом вернет их обратно в экономику, причем в первую очередь бюджетникам. С точки зрения политики это логично, а с точки зрения экономики это не очень хорошо, потому что усиливается перераспределительная роль государства. Она снижает уровень экономической свободы и инициативы бизнесменов и простых граждан, а ведь именно инициатива — первая ступенька к предпринимательству.
— Вы много лет участвовали в составлении знаменитого рейтинга губернаторов, который выпускал Центр политической информации Алексея Мухина. Как вы считаете, могут ли регионы страны в условиях экономического кризиса и различных запретов создать и реализовать настоящую стратегию развития? Или любая стратегия обречена остаться только на бумаге?
— Определенный потенциал у губернаторов есть, но он зависит от тех условий, которые регион может предложить инвесторам. Если субъект имеет возможность создать для бизнеса инфраструктуру — подвести газ, построить дороги, а также дать ему налоговые льготы, то шансы привлечь инвестора резко повышаются. Но сейчас большинство регионов снижают расходы на национальную экономику.
Однако дело не только в этом. Субъекты страны привыкли конкурировать друг с другом не за инвесторов, а за право участвовать в федеральных программах. Чтобы изменить эту ситуацию, нужно дать регионам большую свободу в распоряжении налоговой базой. Но, увы, как уже говорилось, мы живем во времена всяческих запретов, поэтому многие руководители регионов не настроены проявлять инициативу.
Проблема еще в том, что в тучные годы субъекты страны привыкли к тому, что они всегда могут получить помощь из федерального центра. Власти многих регионов до сих пор заинтересованы в масштабировании не прибыли, а, как ни странно, убытков. Попросить помощь из федерального бюджета куда проще, чем привлечь инвестора и добиться повышения налоговой базы.
Сейчас федеральные власти намерены ввести новую систему получения госпомощи. На нее смогут рассчитывать только те, кто выполнил определенные показатели по уровню дефицита бюджета и регионального государственного долга. Те, кто не уложится в определенные показатели, денег из федерального бюджета не получат. На мой взгляд, это жесткое, но правильное решение. Регионам нужно понять, что политика масштабирования убытков больше в России не работает.
Губернаторы должны сами развивать экономику своих регионов. Да, в Москве и других крупных субъектах это сделать проще, чем в той же Тверской области, но нужно искать свой путь. Федеральным властям, в свою очередь, необходимо создать систему, которая позволит регионам проявлять большую инициативу.
Конечно, идеального рецепта не существует, хотя наша страна уже много лет находится в его поиске. Государство часто меняет свой алгоритм действий. Например, пенсионная реформа идет уже много лет и меняется непредсказуемым образом. Наша страна пытается найти быстрое решение проблем. Очевидно, что пока такой подход не приносит результатов.
Я думаю, что мы все, правительство страны, регионы и лично каждый россиянин, должны оценить свои сильные и слабые стороны, выработать стратегию и следовать ей достаточно долго. Последовательная работа рано или поздно принесет хорошие плоды.
Андрей САБЫНИН
