– С 1 апреля в нашей стране уже второй раз в этом году повысились акцизы на топливо — на бензин на 2 рубля за литр, на дизтопливо — на 1 рубь за литр. По подсчетам экспертов Минфина, в результате повышения ставок акцизов розничные цены на бензин могут вырасти на 6,5-7%. Дополнительные доходы в следствие повышения для федерального бюджета в 2016 году оцениваются в 89,3 млрд рублей. В одной из своих публикаций вы высказали мнение, что акцизы нужно повысить не на несколько рублей, а сразу в два раза. Кирилл Георгиевич, чем вы аргументируете свою позицию?
– Государство старается найти формы платежей, которые хорошо администрируются и не требуют полицейского надзора за налогоплательщиками. Акцизы относятся именно к такой форме. Вы платите налог косвенно, через товар. Вы не можете его не заплатить, если хотите ездить на машине или перевозить товары.
Сейчас государству важно сохранить свои нефтяные доходы. И это можно сделать за счет увеличения акцизной составляющей в бензине. Если правильно все просчитать, то повышение акцизов станет стимулом для развития промышленности и появления новых рабочих мест.
Я вожу машину с 1987 года и помню время, когда цена за литр топлива была меньше рубля. Цены на горючее за последние 30 лет с учетом деноминации рубля увеличились в 30 тыс. раз! Если сейчас они повысятся в два раза, то ничего страшного ни для населения, ни для бизнеса не произойдет.
Да, сначала такой поворот событий станет шоком для населения. Какое-то время уйдет на привыкание, но потом начнутся позитивные процессы.
Например, как ни парадоксально, наша страна постепенно откажется от углеродной экономики. Почему? Все очень просто. Когда очень сильно начинает повышаться стоимость каких-то ресурсов, люди пытаются найти им альтернативу. Значит, многие перевозчики и простые граждане, спустя несколько лет, найдут ресурсы, чтобы перевести свой автопарк на газ и даже на электричество. Люди, которые водят машину, тем более в текущей экономической ситуации, очень устойчивы. Они умеют зарабатывать и тратить деньги. Таким образом, мы получим двойной эффект. Около двух лет, пока народ будет привыкать к подорожанию, государство станет получать дополнительные прибыли, компенсируя потери на внешнем рынке углеводородов, а потом это послужит стимулом к развитию альтернативной неоводородной экономики. Также у государства появится стимул максимально загружать заводы по производству машин, автобусов и грузовиков, вводя различные льготы. Зачем? Чтобы увеличить количество тех, кто покупает дорогое горючее. Нужно обновлять автобусные парки в городах, поддерживать крупные строительные компании, которые имеют большое количество техники, в том числе выделяя кредиты, потому что они потом вернутся, в том числе с помощью увеличения налоговой базы. Таким образом, мне кажется, что повышение акцизов на топливо может стать позитивным шагом для нашей экономики.
– Но в стране и так кризис. Бизнес обложен различными налогами и сборами, а доходы населения снижаются. Не приведут ли такие жесткие меры к общественным протестам?
– Я не верю в то, что из-за повышения акцизов на топливо возможны какие-то волнения. Компании, которые используют автотранспорт в своей коммерческой деятельности, не будут протестовать. Они заложат удорожание в конечный продукт. Большая часть простых автолюбителей ездят на своих авто достаточно редко, например, летом на дачу. Когда вы тратите на топливо, допустим, 3% вашего бюджета, то удорожание не будет критичным. К тому же вы немного сократите свои поездки, и в итоге получится не 6%, а всего 4% от вашего семейного бюджета. Такой механизм всегда работал, когда в России дорожало топливо. И, наконец, те, кто ездил часто, потому что имел такую возможность, будет и дальше это делать. Ситуация кардинальным образом не изменится. Конечно, на какое-то время люди откажутся от некоторых поездок, пересев на общественный транспорт. Но затем произойдет привыкание, и все вернется на круги своя.
– В некоторых нефтяных странах топливо для своих граждан, наоборот, дешевле, чем на внешнем рынке, ведь углеводороды — общественное достояние. Население должно получать свою выгоду от национального богатства. Разве это не так?
– Этот механизм работает только в ситуации, когда цены на мировом рынке сырья высокие. Последние два года ситуация резко изменилась. Самый дешевый бензин в мире когда-то был в Туркмении и Венесуэле. Сейчас в этих странах топливо очень сильно подорожало. В Венесуэле по этому поводу даже возникали протесты. В Туркмении протесты невозможны по политическим причинам. Топливо сейчас дорожает везде. Просто многие государства уже не могут дотировать свое население, да и делать это нужно осторожно, а лучше не делать вообще. Я считаю, что необходимо стимулировать население к разумной экономии.
– Допустим, повышение акцизов может стать пусть шоковым, но стимулом для российской экономики. Что еще, на ваш взгляд, можно сделать, чтобы улучшить экономическую ситуацию в стране?
– Я считаю, что необходимо полностью поменять механизм формирования фонда заработной платы, а также уплаты подоходного налога и страховых взносов (суммарно 48% от оклада). Я считаю, что подоходный налог и социальные взносы должны уплачивать сами граждане, а не их работодатели. В противном случае криминализация бизнеса продолжится. С кризисом она только усугубилась. Бизнес пытается экономить в первую очередь на налогах. В нашей стране это, в отличие от Швейцарии, является уголовным преступлением. На мой взгляд, это дикость, ведь если бы не было бизнеса, не было бы и налогов. Если предприниматель открыл предприятие, создал 200 рабочих мест, то сажать его в тюрьму за неуплату налогов, разрушая бизнес, нельзя!
Нужно подойти к этому вопросу иначе. Пусть бизнес выдает своим сотрудникам зарплату, а они сами платят все налоги. Бизнес не должен в этой части иметь какие-то отношения с налоговой инспекцией. Тогда у людей появится ответственность и осознание того, что они платят налоги, а значит, могут узнать, как они расходуются. А еще почти полностью будет уничтожен серый рынок обналичивания средств. Сейчас большинство обналички приходится на зарплату.
Если государство пойдет на этот шаг, то я уверен, что это простимулирует резкий рост предпринимательства в России с одновременным снижением количества уголовных дел, которые возбуждают в нашей стране против предпринимателей. А пока наши бизнесмены, которые создают экономику страны, страдают из-за того, что государство переложило на них всю ответственность по уплате налогов.
– Еще один ожидаемый источник поступлений – приватизация ряда государственных компаний, о которой объявило правительство РФ. На прошлой неделе Президент России Владимир Путин исключил «Башнефть» из списка стратегических предприятий, тем самым позволив осуществить приватизацию всего государственного пакета акций компании. Что вы ожидаете от приватизации?
– Нужно освобождаться от государственных корпораций. Я не вижу причин оставлять хотя бы одну корпорацию на балансе государства. Во многих странах нет государственных корпораций. Есть государства, где даже полетами в космос и разработкой оружия занимаются частные компании, как, например, в США. В Германии любая корпорация может участвовать в тендере на разработку военных кораблей для государства. Во-первых, это развивает конкуренцию, а значит, качество. Во-вторых, эти компании не получают государственных субсидий и льготных кредитов. Им приходится выживать за счет собственной эффективности, а не помощи государства.
Хочется, чтобы приватизация в нашей стране была открытым и понятным процессом, а не междусобойчиком структур, которые дружат с государством. Если приватизация будет идти на государственные кредиты, это вообще станет катастрофой. Увы, такой вариант не исключен. Некоторые предприятия могут быть приватизированы за государственный счет, а руководить ими продолжат те же люди, которые привыкли жить на государственные заказы. Замкнутый круг. Его можно разорвать только создав открытое общество, свободный рынок с честной игрой.
– То есть вы опасаетесь, что приватизация будет формальной?
– Скорее всего, в приватизации будут участвовать в основном известные российские бизнесмены. Но у большинства из них уже другое, не рыночное, сознание. Они привыкли получать государственные заказы, расходы на которые не соответствуют реальности. Эти люди испорчены такой легкой жизнью. Взяв в руки эти предприятия, они будут продолжать поддерживать их реальную неконкурентоспособность.
– Но доля государственного участия в бизнес-процессах в нашей стране очень велика. Возможно ли изменить эту ситуацию?
– Я считаю, что бизнес может обойтись без государства во всех сферах. Государству было бы выгодно, чтобы у него не было государственных предприятий. В этом случае не пришлось бы поддерживать их неконкурентоспособность и содержать огромный штат людей просто потому, что их нельзя сократить. Но это противоречит рыночной экономике!
Каждый человек должен осознать, что он – отдельная корпорация. Он должен быть таким же гибким, так же здраво реагировать на риски, как и крупная компания. Человек во время кризиса сокращает свои расходы. Почему же предприятие не может сделать так же? На уровне общества люди призывают к справедливости, но почему-то не сопоставляют реальность индивидуальную и корпоративную.
Я считаю, что еще со школы нужно рассказывать нашим гражданам о тех законах, на которых строится экономика. Люди должны понимать, что они могут и должны развивать себя, капитализировать свои знания и навыки, гибко реагировать на происходящее в стране и мире. А сейчас у нас, увы, все наоборот. Ответственность несет тот, кто нанимает человека на работу, а не сам человек.
Еще недавно в России зарплата была выше, чем в Китае, а производительность труда – ниже. Кризис устранил эту несправедливость. При этом люди не особо уважали своих работодателей. Большинству россиян нужно менять отношение к себе и труду. Государству стоит отказаться от тотальной поддержки россиян. Это было бы хорошо сделать с параллельным отказом от огосударствления экономики, которая показывает людям, что можно легко поставить бизнесменов (а их всего 4% от населения) на место, написав на него жалобу или сделав еще какую-нибудь гадость. А ведь именно бизнес создает экономику страны!
– Вы предлагаете все процессы отдать на откуп бизнесу. Есть ли в вашей схеме исключения?
– Если какая-то компания стала контролировать один из секторов потребительского рынка более чем на 30%, то государство должно вмешаться. Бизнес может найти альтернативу за рубежом, а обычные потребители – нет.
Я также считаю, что нужно отпустить тарифы на все услуги, в том числе на электроэнергию. Рынок построен на спросе и предложении, поэтому бизнес не будет устанавливать тарифы, которые население и другие компании не смогут оплачивать. Отпуск тарифов приведет к тому, что кто-то установит свои котельные, кто-то займется альтернативной энергетикой, а кто-то просто законопатит все щели и окна. Когда государство радеет за бизнес и потребителей слишком сильно, оно создает иждивенцев и неэффективную экономику.
Китай, к примеру, заявил, что будет вводить по 15 ГВт электроэнергии в год, только за счет солнечной генерации. Это равнозначно одиннадцати ленинградским АЭС. Для сравнения: всего по плану Кириенко до 2025 года наша страна должна ввести в эксплуатацию 20 энергоблоков. А Китай таких энергоблоков, только не атомных, а солнечных, будет вводить по 11 в год. Они смотрят на электроэнергию как на дешевый ресурс, который поможет получить конечный продукт. Все стремятся к дешевой электроэнергии. Но в нашей стране зависимость от углеводородов и регулирование тарифов приводит к тому, что предприятиям неинтересно гнаться за энергоэффективностью. В итоге не возникает альтернативных электростанций и новых малых предприятий.
– Тверская торгово-промышленная палата выступила с предложением отдать весь процесс госзакупок на откуп частному бизнесу. Исключение из этого процесса чиновников якобы приведет к снижению затрат и устранит возможность создания коррупционных схем, а самое главное – позволит развиваться конкуренции и бизнесу. Как вы оцениваете это предложение?
– Раньше в царской России был класс купцов-откупщиков, которые обслуживали государственные монополии. Я не сторонник такой концепции. Доступ должен быть открыт для всех, а не через посредников. Я считаю, что необходим контроль за государственными чиновниками, которые занимаются тендерами. Должны быть открытые площадки. Наше государство прошло достаточно большой путь в этом направлении. На новые площадки может прийти любой. Я знаю истории, когда компании резко снижали цены, получали контракт, а потом не выполняли своих обязательств.
Но это лучше, чем иметь карманные компании, которые будут осуществлять тендеры. Нужно просто прописать условия контроля, которые не приведут к монополизации поставщиков. Не справился, значит, нужно заносить в черный список, причем руководителя, а не только предприятие.
Институт саморегулируемых организаций (СРО) до недавних пор очень динамично развивался в нашей стране, но в последние годы забуксовал. СРО могли бы создавать рейтинги строительных, дорожных, технадзорных компаний, которые можно было бы учитывать при выборе подрядчика для тех или иных работ. Нужно понимать, что дешево построить хорошую дорогу нельзя.
– Правительство РФ сейчас как раз находится в поиске идей, реализация которых будет способствовать оздоровлению экономики. Как вы считаете, что ждет нашу экономику в ближайшие годы?
– Я надеюсь, что сейчас президент и его команда копят идеи, которые будут реализовывать после выборов. Изменения могут коснуться всех сфер. Есть косвенное подтверждение этому. Например, заявления о том, что новые налоги будут введены в 2018 году. Точка начала реформ обозначена. Остается надеяться на то, что эти реформы будут реализованы. Нашей стране они очень нужны.
Андрей САБЫНИН
