Прошел ровно год со дня, названного черным понедельником. 15 сентября 2008 года объявил о банкротстве американский инвестиционный банк Lehman Brothers, и впоследствии произошел обвал котировок на мировых биржах. Этот день стал точкой отсчета для мирового финансового кризиса, который потом вылился в экономический. О том, с какими итогами подошел к этой дате тверской регион, мы беседуем с начальником областного департамента экономики Сергеем Аристовым
 |
— Сергей Анатольевич, уже год вся мировая экономика живет в кризисе. Но в последнее время все чаще поступают сообщения, что кризис миновал дно, пошел на спад. По прогнозу Минэкономразвития, во II полугодии в России ожидается рост экономики до 4,5%. Не слишком ли оптимистичные прогнозы? И есть ли место оптимизму в экономике Тверской области?
— Положительная динамика определенно есть, можно сказать, что последние несколько месяцев мы отмечаем восстановление экономики. Замечу, что еще в ноябре 2008-го, когда мы делали прогноз, привлекая крупных экспертов в области макроэкономики, пиковой датой называлось 1 октября. К счастью, дна кризиса Тверская область достигла немного раньше — в июне. Показатели июля и августа уже внушают сдержанный оптимизм. Конечно же, придется приложить немалые усилия, чтобы выйти на докризисный уровень, но сигналы роста уже есть. Активизировался рынок недвижимости, стабилизировалась ситуация с безработицей, увеличиваются объемы промышленного производства. Путь к восстановлению будет долгим и сложным, не исключено, что с небольшими спадами, но главное, что экономика уже идет по этому пути. И руководители предприятий, и банкиры, и потребители стали гораздо адекватнее и ответственнее оценивать реальную обстановку и в зависимости от нее менять свое поведение на рынке. Ведь одним из главных итогов кризиса можно назвать тот факт, что экономический спад выявил неэффективность работы многих структур. Во времена роста ошибки и просчеты в политике предпринимателей нивелировались самим ростом. Можно было развиваться, не будучи эффективным, завоевывать рынки только за счет хорошей коммерческой хватки. Кризис все расставил по своим местам и стал для многих участников рынка стимулом для оптимизации бизнеса.
— А вы сами верите в прогнозы финансовых аналитиков? Не кажется ли вам, что просто существует международная озабоченность грядущими социальными обострениями?
— Кризис пошатнул достаточно большое количество экономических парадигм. Если до кризиса прогноз, например, по увеличению прибыли делался на основе экономического роста, то теперь он зависит от оптимизации рабочего процесса, производительности труда. Кроме того, сегодня прогнозы в цифрах и процентах, пожалуй, дать невозможно. Мы можем лишь говорить о том, что поменялась тенденция: от спада к восстановлению. Думаю, что мерилом экономического состояния сейчас являются не конкретные показатели статистики, а ожидания. Не случайно говорят, что кризис в первую очередь в головах. Психологическое состояние, в котором год назад находились игроки рынка, — это неуверенность и пессимизм. Затем оно возобладало и над работниками предприятий, потребителями. За падением промышленного производства мы стали ощущать снижение розничного товарооборота и увеличение накоплений граждан. Если раньше Тверская область переживала кредитный бум, то теперь многие отказываются от каких-то покупок, предпочитая накопить средств. Кстати, это риск для будущего экономического развития: люди не покупают, они копят, а это подрывает внутренний спрос, а также розничную и оптовую торговлю. Сейчас пошло экономическое и, как следствие, психологическое восстановление предприятий, значит, стоит ожидать и роста потребительской активности. Что же касается социальных обострений, думаю, их не будет. Да, наступил кризис, но не катастрофа. Если сравнить обвал рынка в прошлом году с событиями 1998-го, то можно почувствовать ощутимую разницу. Десять лет назад был массовый шок, состояние безысходности. На сегодняшний день начинают превалировать положительные настроения, и они будут толкать экономику вперед. Более того, опросы населения показывают, что 65% россиян просто не ощутили кризиса, а в 1998 году их количество стремилось к нулю.
— Вы уже затронули тему падения спроса. Потребительский пессимизм — общая черта кризиса и в России, и за рубежом. Например, американцы настроены на экономию денег, отказываются от покупок. Объем потребительского кредитования упал до уровня 1943 года. Потребительский пессимизм и в России. Но есть мнение, что у нас в стране правила игры задают банки, которые неохотно выдают кредиты. Стоит ли верить этому предположению?
— Дело обстоит не совсем так. Как я уже говорил, люди действительно изменили свое потребительское поведение: стали экономить и меньше пользоваться потребительскими кредитами. Многие отказались от необязательных покупок, начали откладывать на черный день, о чем можно судить по росту депозитов. Если говорить об ипотечном кредитовании, там сложилась более интересная ситуация. В последние годы перед кризисом снижался процент средств на покупку квартиры, вложенных самим гражданином. В 2005 году ипотечный кредит брали в размере половины от стоимости квартиры, оставшиеся 50% оплачивали сами. К началу кризиса граждане вносили только 20%. Было предположение, что этот процент снизится из-за роста цен на квадратный метр, однако оно не оправдалось. Во-первых, цены на рынке недвижимости серьезно упали, и вновь возможно оплатить 50% стоимости квартиры, то есть фактически купить ее в 2-2,5 раза дешевле. Во-вторых, банки, в частности Сбербанк, снизил процентную ставку до 13-14% годовых. Поэтому сейчас достаточно выгодно брать ипотечный кредит, тем более что в 2010 году мы прогнозируем довольно серьезный рост стоимости квадратного метра. Теперь что касается предприятий. До кризиса была парадоксальная ситуация: банки раздавали деньги налево и направо, причем очень крупные суммы. Более того, не сильно интересовались поручительством. В результате многие предприятия попали в ловушку: банки ужесточили условия выдачи кредитов, потому что ушли играть на валютном рынке, а бизнес оказался к этому не готов.
— Многие эксперты советуют вовсе не кредитоваться, в том числе и бизнесу. В то же время департамент экономики работал именно в этом направлении с точки зрения антикризисных мер. Работа была проведена большая. Но насколько эти меры востребованны?
— Действительно, мероприятия были масштабные, и за счет них удалось спасти немало предприятий. Департамент достаточно компетентен в вопросах финансового управления предприятием, мы часто выступали посредником в плане структурирования сделок. С одной стороны, консультантами, с другой — неким переводчиком между банками и предприятиями. В качестве примера могу привести компанию «Востек» — крупное градообразующее предприятие в Фировском районе, мы очень много сделали для того, чтобы оно смогло реструктурировать свою задолженность в ВТБ.
— На этой неделе в Барнауле было высказано предложение, чтобы за невыплату зарплаты к уголовной ответственности привлекались не только руководители предприятий, но и их собственники. Результат не заставил долго ждать: сразу после совещания задолженность по зарплате в городе сократилась на 31%. Кстати, не первый случай. А что в этом отношении происходит в Тверской области?
— Думаю, то же, что и во всей стране. Многие руководители и владельцы предприятий считали, что проще не платить заработную плату своим сотрудникам, чем вести переговоры с банком, чтобы привлечь кредитные ресурсы. Я не говорю, что так поступает все бизнес-сообщество, но такие в Тверской области есть. Они намеренно срывали переговоры с банком: ведь чтобы получить кредит, надо поработать, а потом еще и платить процент. По их логике, лучше не платить никому и кредитоваться за счет своих сотрудников. Видимо, проблема в том, что в нашем бизнес-сообществе не выработался еще некий кодекс чести, который существует на Западе, где такие предприниматели становятся изгоями. В России же государству приходится брать на себя функцию надзорного органа, который следит за предпринимательской этикой. Жесткие меры применялись только к тем, кто проявил пассивность, иногда граничащую с преступлением. Тот факт, что после угрозы уголовного дела деньги на выплату задолженности нашлись сразу, говорит сам за себя. Даже больше, когда проводились переговоры с банками по реструктуризации долгов, одним из требований было: владелец должен поручиться собственным имуществом. Имелись случаи, когда предприниматели наотрез отказывались от этого, видимо, не верили в свой бизнес, хотели вывести из него активы.
— На начало кризиса в России бизнесом занималось 7% населения. В течение года велась активная пропаганда частного предпринимательства. Каковы ее результаты?
— Кроме пропаганды было проделано немало работы. За год мы создали залоговый фонд, в котором сейчас участвуют 9 банков и которым выданы уже десятки поручительств. В январе-марте залоговый фонд располагал 15 млн рублей, а сейчас объем средств фонда составляет уже 43 млн. Год назад не было субсидий по процентным ставкам по простым кредитам малым предпринимателям. Были только инвестиционные кредиты, выдачу которых, в свою очередь, мы тоже увеличили за последний год в 4 раза. Кроме того, теперь мы активно предоставляем субсидии на подключение к энергосетям и сетям водоснабжения, гранты молодежи, беззалоговые кредиты. Эта программа поддержки малого бизнеса разрабатывалась в кратчайшие сроки и, надо сказать, стала очень востребованной. Сейчас ее финансирование достигло 180 млн рублей, тогда как 4 года назад сумма была в 10 раз меньше — 13 млн рублей. Хочу отметить, что, по независимым исследованиям, за этот год в Тверской области число малых предпринимателей стало больше, чем в среднем по России. И есть крайне интересные и перспективные проекты. По сути, дар предпринимателя заключается в том, чтобы конвертировать в бизнес то, что его окружает. Например, один из предпринимателей решил открыть комиссионный магазин. Идея перспективная и очень актуальная. Люди начинают заниматься фермерством, бытовыми услугами, полиграфией и даже создают кооперативы. Ниш на рынке очень много, и, я думаю, возможность заниматься собственным делом должна быть у каждого человека.
— В Тверской области началась работа над бюджетом 2010 года. Какие программы департамента усилены, какие сокращены?
— Все наши программы нацелены в первую очередь на развитие региона, надеюсь, что они не будут сокращены. И судя по доходам областной казны мы вполне можем на это рассчитывать. Надо отметить, что Тверская область — один из немногих регионов, где поступления в бюджет в 2009 году были выше, чем в 2008-м. Экономическая политика области ориентируется на конкретный результат — добиться высокой эффективности работы. И программы департамента призваны этому способствовать.
Елена ЛАЗУТКИНА
