Российские тюрьмы переполнены. Армия заключенных растет в среднем на 50 тысяч человек в год. Причина избытка осужденных, по мнению специалистов, кроется в излишней жестокости и безальтернативности наказаний.
Российские тюрьмы переполнены. Армия заключенных растет в среднем на 50 тысяч человек в год. Причина избытка осужденных, по мнению специалистов, кроется в излишней жестокости и безальтернативности наказаний. О том, к чему может привести столь масштабное осуждение и существуют ли другие методы борьбы с преступностью, мы беседуем с председателем комитета по безопасности Государственной Думы РФ Владимиром Васильевым
— Владимир Абдуалиевич, действительно ли сегодня многие наказания за преступления можно считать излишне жестокими?
— Сегодня полномочия судей стали более широкими: если раньше решение об аресте с санкции прокурора принимал следователь, то теперь это право передано в компетенцию судов. Многие эксперты называют эти изменения одной из основных причин ужесточения наказаний.
— Передача права принимать решение об аресте в суд была направлена, главным образом, на то, чтобы увеличить объективность избрания меры пресечения и уменьшить коррупцию в правоохранительной системе: судью подкупить труднее, он получает более крупную зарплату и имеет более высокий статус. Но эти благие намерения имели весьма неожиданные последствия. Следуя общественному мнению о коррумпированности судебной системы, судьи отдают предпочтение максимальному наказанию. К примеру, если по делу предусмотрено лишение свободы на срок от 2 до 5 лет, обвиняемому дают 5 лет. А кто упрекнет в коррупции судью, дающего самый большой срок из возможных? И вот уже число осужденных выросло с 820 тысяч до 900 тысяч человек. Эта цифра близка к количеству выпускников средних школ. И если все останется по-прежнему, ежегодно в России из общего социально-экономического процесса будет выпадать столько же человек, сколько будет в него вступать. А всего через 4 года число выпускников школ и вовсе сократится вдвое, и это соотношение примет еще более угрожающие масштабы. К тому же в сегодняшней судебной практике назрела и другая проблема: на данный момент более 40 тысяч осужденных оказались в заключении только потому, что не имели постоянного места жительства и работы. Все они совершили незначительные по степени опасности преступления, за которые, согласно закону, положено не более двух лет лишения свободы.
— В той демографической ситуации, которая сложилась сегодня в России в целом и в Тверской области в частности, такая масштабная «чистка» общества может привести к серьезным последствиям. Возможно, настало время амнистий?
— Амнистия рациональна только тогда, когда тщательно подготовлена и на свободу выходят те, кто действительно встал на путь исправления. Но здесь есть серьезное препятствие: на сегодняшний день в нашей стране не работает механизм ресоциализации освобожденных. Бывшим заключенным очень сложно получить работу. Ежегодно из тюрем выходит около 300 тысяч человек, а трудоустраивается в лучше случае лишь половина из них. А теперь прибавьте к ним амнистированных — и получите огромное количество безработных и неустроенных, готовых от безысходности снова пойти на преступление. Так что мне кажется, бороться с переполнением тюрем следует системно — создавая для осужденных рабочие места и условия для получения профессии. С другой стороны, в последнее время мы слишком увлеклись силовыми методами борьбы с преступностью, а следовало бы уделить больше внимания профилактике и дать возможность тем, кто оступился, исправиться без заключения под стражу. Например, в западных странах широко распространена так называемая контролируемая свобода. Приговоренный к этой мере не может подходить к дому потерпевшего ближе, чем определено судом, он не должен находиться в неустановленное время вне места жительства и так далее. Не лишение свободы, а именно контроль и перевоспитание без изоляции — на сегодняшний день наиболее гуманный и современный подход к наказанию и к тому же гораздо более дешевый: в настоящее время содержание одного заключенного обходится российскому бюджету около 150 тыс. рублей ежегодно. И если после такой исправительной меры осужденный встанет на верный путь — значит, нам удастся сохранить еще одного члена общества, каждый из которых представляет огромную ценность для страны. Уверен, что именно такое мировоззрение и такое отношение к обвиняемым необходимо сегодня формировать в правоохранительных органах, в судебной системе и в обществе в целом.
— Два года назад в Уголовный кодекс РФ с целью ужесточить борьбу с коррупцией была возвращена статья о конфискации имущества. Доказала ли эта мера свою эффективность?
— Напомню, что конфискация была исключена из списка мер наказания в 2003 году. А в 2006 году фракция «Единая Россия» вновь ее вернула. Однако в прошлом году эта мера применялась всего около 300 раз, а общая сумма конфискации не превысила 35 миллионов рублей. По сути, это еще одна иллюстрация того, что не мы боремся с коррупцией, используя действующее законодательство, а коррупция нейтрализует работу законов, направленных на борьбу с ней. Так же, как и остальные методы борьбы, конфискация имущества хороша только в системе согласованных мер. В противном случае в коррупционную схему правонарушитель — правоохранитель — судья просто вводится более строгая мера наказания. А это значит, что изменяется лишь уровень коррупции и вместе с тем увеличиваются суммы, необходимые для того, чтобы преступник мог избежать наказания. Если же работать над созданием в правоохранительной и судебной системах механизмов противодействия коррупции, даже существующее законодательство будет более эффективным. И в этом отношении, на мой взгляд, велика роль созданного недавно Совета по противодействию коррупции при Президенте РФ. Сегодня я вхожу в состав рабочей группы, которая в рамках деятельности этого Совета занимается противодействием коррупции в правоохранительных органах и международным сотрудничеством в области противодействия коррупции. Одним из приоритетных направлений нашей работы в настоящее время является исполнение Указа Президента России Дмитрия Медведева от 15 мая 2008 года №797 «О неотложных мерах по ликвидации административных ограничений при осуществлении предпринимательской деятельности». Его действие направлено на исключение избыточных проверок, в том числе внепроцессуальных проверок органов внутренних дел, на смягчение мер ответственности субъектов малого бизнеса, осуществление перехода на преимущественно уведомительный порядок начала предпринимательской деятельности, сокращение количества необходимых разрешительных документов, а также на создание стимулов для привлечения инвестиций. Как известно, в тверском регионе опыт совершенствования отношений малого бизнеса и Управления милиции по борьбе с правонарушениями в сфере потребительского рынка УВД Тверской области нарабатывается уже в течение 11 месяцев. На протяжении долгого времени бизнесмены и контролирующие органы региона находились на стадии взаимных упреков. Малый и средний бизнес обвиняли контролеров в том, что они коррупционны, некомпетентны, ищут нарушения там, где их нет. В свою очередь сотрудники УВД не менее убедительно говорили о том, что на потребительском рынке продается опасная для жизни продукция, не соблюдаются санитарные правила и так далее. А после того, как областное УВД и члены регионального отделения всероссийской организации малого и среднего предпринимательства «Опора России» пришли к соглашению, проверки сотрудниками УВД проводятся только в присутствии представителей «Опоры». Таким образом, в проверках милиции стали участвовать не просто представители общественности, а активисты организации, объединяющей представителей малого бизнеса, заинтересованные сократить теневой оборот. Как показала практика, новая форма отношений между бизнесом и контрольными органами на условиях партнерства дает хорошие результаты и помогает снизить коррупцию. По моему убеждению, именно так и должно строиться гражданское общество, которое, развиваясь, может сбалансировать работу любой государственной системы, в том числе и судебной.
Юлия АНДРЕЕВА
