Путин сдал, Медведев принял

06.03.2008

У нового президента Дмитрия Медведева есть все шансы реально снизить уровень коррупции

У нового президента Дмитрия Медведева есть все шансы реально снизить уровень коррупции

Коррупция — незаконнорожденная дочь государства российского. Ей пользуются, ей недовольны, за ней следят и ее изучают. Эксперты накануне президентских выборов всерьез поломали голову над вопросом: сможет ли Дмитрий Медведев победить коррупцию? Что для этого надо сделать и как ему помочь? Ведь Владимир Путин хоть и боролся 8 лет с мздоимством на всех уровнях, признался на последней кремлевской пресс-конференции, что победить его не смог. Общество стало относиться к коррупции инструментально — а это уже диагноз. Еженедельник «Афанасий Биржа» и заместитель директора Института общественного проектирования Михаил Рогожников попытались предугадать, как будет бороться с коррупцией третий президент России.

— Михаил Владимирович, о новом президенте говорят как о человеке либеральных взглядов. К тому же, его позиционируют в первую очередь как высококлассного юриста. Какие преимущества в связи с этим имеет Медведев, и стоит ли ожидать от него, памятуя о его выступлении на Гражданском форуме, где он обозначил борьбу с коррупцией как важнейший национальный приоритет, решительных действий в ближайшее время?

— Действительно, новый президент обозначил себя в качестве либерала. И одной из своих программных установок Дмитрий Медведев сделал борьбу с правовым нигилизмом. Тут мало что можно добавить, кроме того, что его политика будет в значительной мере строиться по либеральной линии и линии правового государства. Медведев заявил о создании национальной программы по борьбе с коррупцией. В администрации президента в течение последнего года идет работа над соответствующим законопроектом, но, по-видимому, Медведев имел в виду программу, не сводимую к этому закону. То есть сам закон будет одним из ее элементов.

Программы пока не существует. Но ее надо на- чать формулировать. На мой взгляд, с такой инициативой могла бы выступить Общественная палата. Не исключено, что так и произойдет. Такая задача соответствует идее самой Общественной палаты.

— Какая роль, по вашему, будет отведена в перспективе новому институту власти: Путину — премьер-министру? Ведь действующий лидер страны на исходе президентских полномочий фактически признался, с оговоркой что это характерно для растущих и развивающих экономик, что победить коррупцию не смог.

— Вы правильно говорите о новом институте власти. Но будем говорить не об институте «Путин — премьер-министр», а скорее о новом институте «сильный премьер-министр». Такого в России действительно еще не было. Хотя этот институт абсолютно конституционен. И в Конституцию заложены значительные полномочия премьера. Вероятнее всего, именно поэтому Владимир Владимирович заявил о том, что претендует на этот пост в случае избрания Дмитрия Медведева. Достаточно сказать, что не президент, а премьер формирует кабинет министров. А это важнейшая конституционная функция.

Взаимодействие двух институтов власти — привычного нам президентского и непривычного автономного премьерского — будет происходить по непонятной пока для наблюдателей схеме. В том числе и по линии борьбы с коррупцией. Я не встречал пока адекватного описания этой схемы и сам для себя ее не рисовал.

— Эксперты сходятся во мнении, что коррупция рождена государством, властной иерархией. Кроме того, она рождена явным перебором полномочий у власти и фактическим отсутствием ответст венности за их исполнением. К тому же сегодня государство обладает 70% собственности. И это то же важный фактор происхождения коррупции. Как же разъединить навечно извечно нерушимый союз государства» и «коррупции»?

— Коррупция в том виде, в котором она существует, чревата распадом института государственности. Об этом написано в докладе нашего Института общественного проектирования. Многие люди склонны видеть положительные стороны в коррупции. Но это не означает, что она — благо. Я согласен, что коррупция рождена государством: от переизбытка полномочий и отсутствия ответственности за их исполнение. Коррупция растет там, где полномочия смещены от законодательной власти к исполнительной. Если кто-то не может законным образом пролоббировать необходимый закон, то он обращается к исполнительной власти для реализации своих чаяний.

Нужно существенно расширять полномочия законодательных институтов, чтобы мы не взятку платили за реализацию своих интересов, а методом цивилизованного лоббирования — деловые организации, различные группы интересов, более широкие общественные группы — проводили бы через парламент устраивающие общество законы, по которым потом исполнительная власть работала бы таким образом, чтобы ей не надо было платить взятки.

Коррупция сегодня угрожает основам государства, но не превратилась в клептократию. Клептократия начнется тогда, когда государство будет заниматься интересами узкого круга лиц и не выполнять свои функции. У нас этого не произошло.

— Сомнений не остается: бороться и минимизировать до плохоразличимых размеров коррупцию на Руси надо. Но кто за это должен взяться? Са ми чиновники? Сами депутаты? В Твери на скамейке подсудимых оказалось добрых полсостава городской думы. Но пересажать всех — явно не выход.

— Как сказал Дмитрий Медведев, можно передать в частный или некоммерческий сектор ряд государственных функций. Можно отметить важный шаг в этом направлении: новый состав Госдумы принял закон о саморегулируемых организациях. Это как раз те НКО, которые могут взять на себя выполнение функций, которые сегодня реализует государство. Плюс частный бизнес по подряду может выполнять госфункции и делать это эффективней и честней.

Собственность, находящаяся в руках государства, тоже в известной степени образует какую-то область коррупционных взаимодействий. Но все-таки там это не настолько выражено, как в области исполнения государственных функций как таковых. В конце концов, в чьих руках контрольный пакет — государства или частного бизнеса — это скорее вопрос эффективности управления, издержек, нежели вопрос коррупционного взаимодействия. И в крупных компаниях и воруют, и коррумпируются менеджеры.

— Централизующим институтом борьбы с мздоимством должен стать Национальный Антикоррупционный комитет. Пока что работы коми тета не видно. Какие надежды вы связываете с НАКом? Не считаете ли вы, что он станет очередным карательным инструментом в руках власти. И будет заниматься больше точечным, и наверное, показательным пресечением коррупции, нежели решением проблемы в целом? И зачем создавать НАК, если существует суд и прокуратура?

— Возможно, НАК еще станет главным институтом борьбы с мздоимстом. И он не станет карательным инструментом, это не функция института гражданского общества.

Что касается суда и прокуратуры, то судя по тому, что коррупция достигла уровня, обозначенного в нашем исследовании как угроза основам государства, нынешнее законодательство не позволяет с ней бороться. Оттого, по моему мнению, не способна адекватно реагировать на коррупцию и судебная ветвь власти.

— Ваш прогноз на итоги правления Медведева с позиции борьбы с коррупцией и правовым нигилизмом.

— Уверен, после правления Медведева уровень коррупции в России снизится.

Беседовал Арс БАЙРАМОФФ