Лидер группы «Монгол Шуудан» Валерий Скородед: «Революция – это стихийное бедствие»

12.05.2012 15:19:33

Перед концертом в Твери основатель группы «Монгол Шуудан» рассказал тверским журналистам о современных анархистах, своем сходстве с доктором Хаусом и о том, стоит ли ждать революции в России.

Перед концертом в Твери основатель группы «Монгол Шуудан» рассказал тверским журналистам о современных анархистах, своем сходстве с доктором Хаусом и о том, стоит ли ждать революции в России.

11 мая на сцене клуба «Морозов Холл» в Твери выступила группа «Монгол Шуудан». Основанный в 1988 году Валерием Скородедом коллектив выбрал своим направлением «анархо-рок». Хотя на концерте в Твери собралось немного зрителей, все они явно были настоящими поклонниками группы, представляя собой при этом весьма разноплановую аудиторию: разудалые молодые люди лихо плясали перед сценой, а на диванчиках расположились красивые девушки с браслетами VIP-зоны, подпевающие каждой песне.

Перед концертом тверским журналистом удалось побеседовать с лидером группы Валерием Скородедом.

Валерий, как вы относитесь к современным анархическим движениям и музыкальным группам?

- Я сам не состою ни в одном движении, потому что я больше музыкант, и мне там не место. Ведь все эти объединения основаны на таких акциях, как, например, сжечь Макдональдс, подраться с полицией... Такие выходкине для меня. Мое занятие – стоять на сцене с гитарой и петь о том, как я воспринимаю этот мир.

За современными музыкальными группами я не слежу. Но мне кажется, что символика анархизма по-прежнему достаточно модная, этот знак до сих пор пугает обывателей. Анархизм большинством воспринимается как хаотическое движение, бардак, бесправие -махновская тачанка, беспредел и грабеж... В принципе здесь есть какая-то часть правды. И мало кто из хорошо зажившихсейчас хочет, чтобы это повторилось. Поэтому молодые люди готовы нацепить на себя или свою гитару значок анархии и бунтарить под этим флагом. Но я знаю большое количество ребят, которые относятся к этому недостаточно серьезно. Для них это просто ширмочка, которой можно прикрыться.

Вы убежденный анархист на протяжении долгих лет. Никогда не было кризиса веры, попыток пересмотреть свои взгляды?

- Каждый нормальный человек постоянно сомневается. Я 23 года на сцене, с 1986 года состоял в анархическом кружке. Мы тогда бегали по Москве, расклеивали листовки, было дико страшно, но задорно. За это время я многое прочитал, многое осознал, и теперь со своей стороны могу говорить об анархии те вещи, которые не совсем будут нравиться другим людям – особенно тем, кто только начинает вникать в это. Для них мои слова могут показаться каким-то предательством.

Как Вы считаете, революция снова в моде?

- Она никогда особо в моде не была. Революция – это стихийное бедствие. Я ее рассматриваю как живой организм: она появляется ниоткуда и уходит в никуда, унося с собой лучшие элементы человеческого сообщества.

Сейчас многие группы заголосили про эту тему, потому что в воздухе витает недовольство правительством. Все почему-то говорят о том, что скоро революция, потирая радостно потные ладошки, но сами не осознают того, что это действительно страшная тема. Муссолини как-то сказал «Революцию мы сделали, остается вопрос: что делать с революционерами?». Это очень глубокая фраза.

Я лично не жду революции, потому что не вижу сейчас какого-то лидера-оппозиционера, за которым можно пойти. Может быть, в какой-то колыбели он уже и лежит младенцем, но то, что я наблюдаю сейчас в Интернете и по телевидению – это просто предатели какие-то, и все. Обычные провокаторы, которые набивают себе цену, чтобы с помощью политических игр поднять себе вес и отжать от Запада какие-то дотации, на которые можно здорово существовать.

Поддаваться на эти провокации и вам не советую. Вообще всегда надо думать своей головой. Прежде чем сделать какое-то резюме, надо всегда взять минутную паузу и продумать, что говоришь. Ведь завести толпу может одно неосторожно брошенное слово.

Ваш новый альбом «Естественный отбор» получился в лучших традициях группы.Вы будете продолжать линию анархизма и на последующих альбомах?

- Честно говоря, я заложник этого образа, и мне уже поздно метаться в какие-то другие слои. Да и о чем еще петь?Сейчас основной шквал – это пение про неразделенную любовь, где постоянно присутствуют слова «девушка», «танцевать» или что-то в этом роде. Это кажется мне избитым и пошлым. Мы не занимаемся такими вещами, мы поем про другую любовь - к родине, свободе, оружию.

У меня есть цикл песен написанных, но нереализованных, будут и еще. Так что на пару-тройку альбомов меня еще хватит, а дальше посмотрим. Думаю, целевая аудитория будет довольна. Да и незачем музыканту сходить со своих рельсов, это всегда попахивает каким-то ренегатством, предательством по отношению к своему слушателю.

За время существования группы несколько раз кардинально менялись составы, вплоть до полного распада. Как Вы сейчас определяете для себя тех людей, с которыми можете вместе играть?

Я прошел много всего с огромным количеством людей, и хороших, и отвратительных. Опыт приходит с возрастом, и сейчас, глядя человеку в глаза, я могу уже определить, какой он музыкант.Не в профессиональном плане, а как он будет себя подавать на сцене.

У меня были разные музыканты. Некоторых, к сожалению, уже нет в живых, кто-то теперь находится в состоянии беспробудного опьянения – очевидно, им тоже осталось недолго. Какие-то личности, воспользовавшись моим именем, устроились выпускающими директорами всевозможных модных радиостанций, кто-то убежал в бизнес… В общем, все у меня пристроены.

Те, что сейчас со мной – это сплошная куча подонков, которые сели ко мне на шею и, как паразиты, думают во время концерта лишь об одном – «Сколько мы сегодня получим?». Если посмотрите им внимательно в глаза во время концерта, сами это увидите.

Как вы считаете, как к Вашему музыкальному репертуару относятся девушки, и важно ли это для Вас?

У нас есть целая армия девушек-поклонниц, которые посещают наши концерты год от года. Среди них есть и красавицы, есть и не очень. Одно время нашу группу называли «группой свиней», потому что на наши концерты ходило слишком много полных женщин. Знаете, 15-16 толстых девушек, трясущихся у сцены – зрелище не для слабонервных. Но они все здорово повыскакивали замуж и до сих пор пишут мне и благодарят за нашу прекрасную музыку.

Сейчас это поколение сменилось, нынешний контингент самый разный – от 16-17 лет до взрослых теток с золотыми зубами. Например, ходит к нам одна цыганка, ей нравится песня «Любо, братцы, любо!». Я ее убеждаю, что это не наша песня, а она свято уверена, что это мы ее написали. Она приходит на каждый концерт, всегда ближе к финалу, потому что этой песней мы заканчиваем, постоянно берет автограф и фотографируется.

Вам часто говорят, что вы похожи на доктора Хауса?

Всегда. На каждом концерте и не один человек. Я даже рад, что нас двое. Я раньше все время думал, что я один в этом скучном мире, а оказалось, что есть доктор Хаус, который чем-то похож на меня. И прекрасно, ведь сериал популярный, да и я вроде тоже не самый последний человек...