Культура

«Мужчины обожают танки, а женщины обожают танкистов». Об успехах и неудачах фильма Т-34

07.02.2019 18:39:00

«За пять-шесть лет наше кино мощно укрепилось в зрелищности и сильно потеряло в интеллекте», — так начинает свое эссе, посвященное одной из самых разрекламированных кинолент начала 2019 года, журналист «Аргументы Недели» Татьяна Москвина. Ее точная и честная оценка заслуживает внимательного прочтения. Редакция приводит материал без купюр.

Бабах! Бабах! И мы победили

«Т-34», фильм режиссера Алексея Сидорова («Бригада», «Бой с тенью»), уже собрал кассу, так что своим мнением мы ему и не повредим, и не поможем, дело сделано. Танки – образ могучий и беспроигрышный, мужчины обожают танки, а женщины обожают танкистов. И все-таки интересно порассуждать, какое место в истории кинематографа занимает именно эта современная картина. Ведь образ танка на экране – далеко не новость.

ЗА ПЯТЬ-шесть лет наше кино мощно укрепилось в зрелищности и сильно потеряло в интеллекте. (Сравнивать же его с кинематографом 60–70-х годов прошлого века вообще не стоит, а то я разрыдаюсь прямо в клавиатуру, вспомнив что-нибудь вроде «На войне как на войне»). Скажем, в 2012 году вышла картина Карена Шахназарова по роману Ильи Бояшова «Белый тигр». Сложная, даже изысканная, мистическая история противостояния блуждающего по земле германского танка (воплощение германского духа) и невероятного русского паренька в исполнении выдающегося артиста Алексея Верткова. Он из обычного человека превращался во что-то запредельное по силе ненависти и противостояния злу.

Заканчивался фильм совсем странно – беседой (явно загробной) Адольфа Гитлера с неким журналистом, и Гитлер вежливо объяснял, что он всего лишь хотел воплотить в жизнь все сокровенные мечты Европы… Для широкой публики это было, что называется, не в коня корм. А вот теперь, когда существует большой запрос на нашу победу, нашу борьбу, наше величие, наше движение вверх, хук слева, бабах и тыдыщщь, спортивные и военные фильмы имеют стабильный успех. Фильмы определенного толка – прямолинейные и примитивные.

Возьмем образ врага. Ведь это важно – с кем и за что идет война. Экипажу танка противостоит, в сущности, один человек, немец Клаус Ягер (В. Кифер). Характер его не разработан, никаких предысторий нет, отношений с другими нет. Он сверкает голубыми глазами, нехорошо ухмыляется и ведет бой, преследуя наш танк сначала под Москвой, потом – на своей земле. Так и ухмыляется всю картину, хоть бы пару слов двинул о возлюбленном национал-социализме. Или еще как-то проявил свою дьявольскую сущность. Вот в военном кино, которое в годы войны и снимали, образ врага, разумеется, был обрисован самыми черными красками (на войне как на войне). Но он был обрисован! Немцы издевались над женщинами, стреляли в детей, вешали партизан, сжигали деревни…

Посмотрите хотя бы, что они вытворяют в фильме «Радуга» (1944) Марка Донского, как гоняют по снегу босую и беременную крестьянку в исполнении артистки Натальи Ужвий! В Америке содрогнулись от такой жестокости, президент США Рузвельт прислал Донскому сочувственное письмо. Врага показывали примитивно для наглядной агитации, для доказательства нашего морального превосходства. Потом наш кинематограф развился до более сложных моделей: враг мог оказаться и умным, и образованным, и способным на душевные движения, и все равно моральное превосходство было за нами.

В «Т-34» враг показан примитивно без цели агитации, а в целях игрового упрощения. Превосходство командира танка младшего лейтенанта Коли Ивушкина (Александр Петров) – не моральное, а профессиональное. Он профи, и немец профи, но наш Коля быстрее соображает, лучше реагирует и громче орет, чем немецкий Клаус. И собой попривлекательнее. Единственный момент, когда можно говорить о моральном превосходстве, – когда в финале Коля не стреляет в поверженного Клауса и даже протягивает тому руку, но этот момент и повергает зрителя в некоторое недоумение. Так лихо шла игра, и вдруг… Впрочем, Клаус тут же рухнул с моста, а все остальное вполне укладывается в привычную схему мальчиковой игры в войнушку.

Всякие сюжетные выверты и психологические сложности тут ни к чему. Да и публика давно разучилась воспринимать «слабые сигналы», поэтому зрителя теперь надо равномерно, в правильном механическом темпе лупить по голове. Чтобы он не задавался разными глупыми вопросами вроде того, почему у героя после трех лет мучений в концлагерях такие ослепительно белые зубы? Да потому, что это не герой войны, а герой виртуальной войнушки, и нечего тут правду жизни «а-ля покойный Герман» разводить.

Сначала одинокий русский танк почти справился с целой танковой ротой (1941). Потом мы переносимся в немецкий концлагерь (1944), где в полном составе оказался танковый расчет Ивушкина. Неугомонный Клаус опознает своего противника и поручает ему освоить – на полигоне, который удачно расположен прямо возле лагеря, – захваченный русский танк. Танк приперли с фронта в Германию, не удосужившись вынуть трупы бойцов. Стало быть смышленый экипаж заворачивает трупы вместе с обнаруженными в танке снарядами, просит захоронить бойцов достойно и таким образом прячет снаряды за территорией лагеря.

Тупость сидоровских немцев начинает превышать даже агитки 1940-х годов. Тут в дело вступает переводчица Анна (Ирина Старшенбаум), которая – ясен пень – сразу положила глаз на Колю Ивушкина, когда он еще, избитый и окровавленный, стоял под дождем у эшелона и отказывался назвать немцам свое имя. Развития любовной истории мы не увидим, игра в войнушку не предполагает таких нежностей, ясно же, что Анна похитит все карты и нарушит все планы немцев, выражая любовь одними лишь грустными взглядами. Слова излишни, когда перед тобой Александр Петров собственной персоной! Его «наш танк», оказавшись на полигоне, стреляет по немцам и благополучно уходит по автобану в сторону Чехословакии. Причем немцы впадают в такой глубокий шок, что танк успевает взять фору километров в сто – два часа хода на максимальной скорости и без каких-либо преград. Время от времени режиссер (он же и автор сценария) подпускает юмора, когда наш танк тормозит то возле бензоколонки (херр заправщик сразу сметает флажок со свастикой куда подальше), то около городского рынка (надо подкрепиться, фрау торговки понимают без слов, что такое русский танк в городе). Да, европейцы, подзабыли вы, что такое русский танк в городе! Напомним?

Вот на этой неудовлетворенной жажде напомнить, показать, доказать, да хотя бы сыграть в то, что «мы – победители», и построена картина «Т-34». Она примитивна, потому что примитивен ее породивший запрос. Несомненно, кино для масс деградировало. Актерам играть нечего – никто не запоминается, кроме героя-Петрова и механика (обаятельный Виктор Добронравов), но они постоянно крупным планом в кадре. Невольно вспоминаешь умного «Белого тигра» Шахназарова, где ясно ощущалось, что танк – порождение человеческого духа, что он изнутри человека рождается и из него выползает. И «Т&8209;34» спас только сам себя да хорошенькую переводчицу…

Кстати, поразило меня, что над картиной «Т-34» трудились четыре композитора. Это беспримерно. И непонятно зачем: все равно запоминается лишь старая песня Вениамина Баснера на стихи Михаила Матусовского, процитированная на финальных титрах.

А что до аттракционов войнушки в картине – так все отлично сделано. Весь бабах – высшего на сегодня сорта.

«Мужчины обожают танки, а женщины обожают танкистов». Об успехах и неудачах фильма Т-34

Читайте также

Рекомендуемое